GameWorld

Тёплый весенний ветер трепал бы мои волосы, если бы они у меня были. С обрыва открывался великолепный вид на тёмно-зелёное небо и серое море, которые, сливаясь, превращались в хороший пример диффузии. Но поскольку физиком я не был, я не стал говорить этого Афанасию, стоявшему рядом.

Сегодня был один из тех редких дней, когда у него не было никаких дел. Серьёзный фанасианин, в такие дни он превращался в романтика, мечтающего о чём-то неизведанном и прекрасном. Сейчас мы отдыхали загородом, у моря, расположившись на краю обрыва.

- Жизнь – это гораздо больше того, что мы видим вокруг, - Афанасий задумчиво смотрел на линию горизонта, - Стоит только оторваться от повседневных забот, и начинаешь понимать, сколько теряешь... А в принципе, ведь никогда не оценить того, что имеешь, пока не появится угроза потерять это.

- Как какая-нибудь бесполезная вещь, о которой вспоминаешь, только когда её теряешь?

- Не совсем. Это скорее мелочность. Я имею в виду то же самое, как, к примеру, сон – ты понимаешь, как приятно спать, только когда долго не спал. Или отдых – если смертельно устал, то отдых покажется счастьем. Возможно, мы способны наслаждаться жизнью, тем, что она нам даёт, только если сначала пройдём через трудности, чтобы это взять.

Афанасий любил в такие минуты пофилософствовать. Ему, наверное, казалось при этом, что он становится над этим миром, и всё, что есть сложного в жизни, остаётся где-то внизу и становится простым и понятным. Это, наверное, здорово, но я не любил такие моменты.

- Пойдём, перекусим, - мы были здесь с утра, и я успел проголодаться.

- Да, пойдём.

Мы расположились у скатерти, расстеленной на траве, и я начал доставать еду из корзины. Конечно, ничего у меня не получилось – ведь у меня нет рук, и пришлось этим заниматься Афанасию. Он справился быстро, и через пять минут мы уже приступали к еде.

На счастье, с моря дул довольно-таки сильный ветер, и у Афанасия не было проблем со мной и моим комбинезоном. Помогая себе ложноножкой, я взял кусочек нежнейшего мяса свежей мыши и отправил его в рот.

- Кстати, что там за разговор был в Парламенте о прекращении переговоров? – мне была интересна судьба Задверья.

- Пока ещё ничего не ясно, кое-кто из наших боится вести переговоры с людьми – считает, что они слишком агрессивны и не потерпят нашей полной независимости.

- И что они предлагают?

- Сейчас многие всерьёз рассматривают возможность Вторжения в Задверье...

- О, это серьёзно. Надеюсь, до этого не дойдёт, - но, по правде сказать, мне была больше интересна судьба ароматной подливки для мяса. А о Парламенте можно поговорить и на заседании...